Этика фото в СМИ и интернете:
9 мнений медиаэкспертов

«Постановочные, нарочитые фотографии недопустимы в новостях, которые призваны отражать действительность. Всего одна постановочная новостная публикация может подорвать доверие читателей.

В моей практике был случай, когда фотожурналист, который освещал конфликт в Ливане, предупредил меня, что не привезет из командировки драматичные кадры шествия людей с мертвым ребенком — когда толпа увидела фотографов, они выкопали тело младенца из могилы и понесли над головой. Он отказался делать такие снимки.

Другой пример: журнал Time делал материал про детскую проституцию в России, но на снимках никто не был реальным персонажем. Пять страниц постановочных фотографий без ведома редакторов».

«Учитывая, насколько важны фото, никакое редактирование недопустимо. Это касается документальных фотографий, любых репортажей, а также, на мой взгляд, уличной фотографии. Когда мы видим фотографии людей, — страдают они или нет — мы хотим верить в то, что видим. Такие фотографии становятся историей, мы не можем позволить, чтобы они искажали факты.

Рассмотрим фотографию Брайна Вальски, которая была сильно изменена, чтобы из двух разных изображений составить одну композицию.

К сожалению, Брайн Вальски считал, что будет хорошей идеей составить одну фотографию из двух, чтобы «улучшить композицию», и что так сильно редактировать снимки приемлемо. В некоторых случаях корреспонденты, которые сильно редактируют фотографии, должны преследоваться судом, особенно в тех случаях, когда снимки используются в качестве пропаганды, чтобы искажать реальные факты.

Подобные примеры можно найти по всему миру. Если хотите увидеть больше примеров, зайдите на сайт Bronx Documentary Center».

«Когда дело касается таких серьезных вещей, как жестокие преступления или социальная несправедливость, мы должны спросить себя: зачем делиться подобными фотографиями и какие последствия они принесут? Как эмоциональный снимок повлияет на нашу каждодневную жизнь и уже притупленные реакции? Есть ли у нас независимость и право на частную жизнь, когда мы выходим на улицу? Разрешаем ли мы публиковать наши фотографии, если у нас нет возможности согласиться или отказаться?

Некоторые считают, что такой тип фотографий заставляет других стать свидетелями, проявить сочувствие. Веками вопрос о распространении подобных фотографий разжигает политические дискуссии. В XIX веке богачи ездили по разоренным хозяйствам, чтобы посмотреть, как живет „простой народ“. После таких поездок многие занялись благотворительностью, но их просвещение обошлось высокой ценой унижения все тех, кто служил не более, чем реквизитом этих зрелищ. Фотографии из Холокоста рассказали миллионам людей о том, что там произошло, они стали движущей силой утверждения прав человека и ООН. Главные общественные и правозащитные организации публикуют фотографии жертв насилия, чтобы осведомить людей и призвать к благотворительности. Снимки публикуются с единственной утилитарной целью — небольшая жертва ради „высшего блага“».

«Во время трагедии в Лас-Вегасе, когда стрелок убил более 50 человек и ранил сотни людей, уважаемые журналисты стали тиражировать фотографии жертв без какой-либо цензуры, как только к ним попадала информация. Очевидно, что некоторые из фотографий опубликовали раньше, чем предупредили родственников погибших — их лица распознали журналисты, разыскивающие людей через Фейсбук, чтобы быстро начеркать некрологи с фото из социальных сетей.

Один такой некролог запал мне в душу: это была цитата знакомой — не члена семьи и даже не близкой подруги — о том, что погибшая была приятным человеком, хотя они встретились только однажды.

Это то, как люди будут вспоминать погибшую, как вся ее жизнь будет охарактеризована? Цитатой безымянного человека, которого мы добавили в друзья на Фейсбуке после одной-единственной встречи только потому, что так принято в обществе? Будет ли парень, которого я встретила 10 лет назад на какой-то вечеринке, кормить рьяных журналистов рассказами, как я публиковала свои ироничные фото на Фейсбуке?

Я не согласна с этим и не думаю, что любой пострадавший хотел бы, чтобы к нему или ней обращались подобным образом».

«Можно оглянуться в прошлое и сравнить, как освещались события 11 сентября, и сравнить, как о них рассказали бы сегодня. Случись этот теракт в 2011, а не в 2001 году, первыми обнародованными фотографиями стали бы снимки пылающей северной башни Всемирного торгового центра, опубликованные в социальных сетях сотрудниками южной башни, которые не подозревали, что рейс 175 United Airlines в этот момент направляется в их здание. В руки журналистов также попали бы видео того, как люди пытаются выбраться из здания.

В ситуациях срочных новостей журналистам приходится принимать быстрые решения под большим давлением, их одолевает такая же буря эмоций, как любого другого члена общества, когда трагедия разворачивается на их глазах. Приходится иметь дело с противоречащей информацией из множества источников, включая тех, кто намеренно распространяет неверную информацию. Мы должны признать, что не всегда принимаем правильные решения в разгар случившегося».

«У документальной и уличной фотографии одна простая задача: показать реальность. Любое намеренное искажение противоречит этому требованию, и фотография перестает быть документальной.

Фотожурналисты не ответственны за страдания людей, которых они фотографируют, они лишь посредники, фиксирующие жизнь и транслирующие посыл, что жизнь не всегда приятна глазу. Не убивайте гонца за то, что он показывает жизнь с помощью пикселей или целлюлозы; вместо этого спросите себя: что я могу изменить? Фотожурналисты рискуют своей жизнью, чтобы повысить осознанность и поделиться идеей, которая может принести больше влияния, чем ограниченная помощь отдельного человека.

Нет никакой эксплуатации в том, чтобы показывать реальность, какая она есть, нравится она вам или нет. Разница лишь в том, хорошая это фотография или нет — меняет она что-то или нет».

«Давайте признаем, что „уличная фотография“ — название, которым описывают необработанные, виртуозные портреты, раскрывающие состояние общества, не имеет ничего общего со сделанными исподтишка фотографиями людей с лишним весом, не подходяще одетыми или просто пойманными в неудачный момент, которые выкладывают на очень популярный сайт People of Walmart. Эти нелестные снимки было заманчиво легко сделать благодаря неприметным камерам на телефонах. В сущности, небольшой размер смартфонов и их постоянное присутствие в нашей жизни делает возможным запечатлеть практически все и везде.

В прошлом даже небольшая камера была заметна прохожим, сейчас можно фотографировать незаметно: будто вы пишете смску, звоните или проверяете почтовый ящик. Незаметные телефоны позволяют тайно фотографировать „из-под юбки“ без ведома участника фотографии. Кроме того, если раньше подобные фото передавались только в пределах ограниченной группы людей, то интернет позволяет распространять подобные фото без ограничений».

«Уличная фотография больше, чем какой-либо другой вид этого искусства, приближена к жизни. И как сама жизнь, этика уличной фотографии изменчива. В конечном счете правила этики зависят от самого фотографа и его подхода. Но всегда нужно держать в голове слова легендарного фотографа Энсела Адамса, что в каждом снимке хотя бы два человека — фотограф и зритель».

«Кажется, что существует только „сейчас“, когда мы публикуем фотографии всех, включая детей. Но что произойдет в будущем? Если мы полностью документируем в интернете жизни детей, то что для них будет значить достоинство человека? Через 20 лет мы можем услышать новости, как дети подают в суд на своих родителей за то, что они лишили их права на частную жизнь. Частную жизнь заменили на настройки приватности на Фейсбуке или в Инстаграме. Тем не менее, мы не предвидим все риски и думаем только об удовлетворении сиюминутного желания поделиться информацией. Социализированные дети, конечно, будут улыбаться в камеру, но это не значит, что с их фотографиями будут обращаться с необходимым достоинством».